Вина из базовой линейки Esse и премиальной Kacha Valley крымской компании Сатера обладают определенным знаком качества в отечественном виноделии. Не смотря на то, что к радости ценителей в России появляется все больше интересных производителей и хороших вин, «Сатера» по-прежнему остается одной из немногих компаний, которая может гарантировать предсказуемо высокое качество вне зависимости от сорта или винтажа. Если у кого-то вы можете попробовать совершенно прекрасное алиготе 2016 года, а потом взять ту же бутылку другого урожая или, например, рислинг и испытать жестокое разочарование, то с «Сатерой» вы от этого точно застрахованы. За что бы не брался замечательный дуэт владельца компании Игоря Самсонова и энолога Олега Репина, они всегда делают свое дело на отлично. Да и стоят эти вина во вполне приемлемом диапазоне от 700 до 3000 руб.
В ноябре Игорь Самсонов побывал в Москве и представил линейку Esse Unplugged («Эссе Анплагд»). Эксперты проекта L-Wine одними из первых познакомились с новинками и поговорили с Игорем о крымском виноделии, трендах и рок-н-ролле.
- Orange, «Сатера», rock-n-roll
LW: – В чем заключается концепция новой линейки?
Игорь Самсонов: – Для нас Unplugged – это творческая серия, где мы экспериментируем с сортами, стилями и трендами. Похоже на то, как академические музыканты делают кавер-версии рок-н-ролльных хитов. В линейку вошли три вина: белое Pinot Gris, оранжевое Rkatsiteli Orange и красное Odessa Black. Человек, покупающий стандартное Esse, рассчитывает получить понятное хорошее вино европейского уровня и не всегда готов к тому же оранжу. У меня был такой пример: я дал попробовать это вино приятелю, он оставил бутылку в холодильнике. Зашла мама, решила тоже продегустировать и звонит моему знакомому со словами: «Сынок, по-моему, у вас какие-то проблемы с вином!» (смеется). То есть человек ожидает одного, а тут ему – бум! – оранж. И это при том, что мы делаем довольно «причесанное» оранжевое вино по сравнению с грузинскими: оно не такое мощное и танинное, очень гастрономичное, в нем есть легкость и свежесть, но в то же время присутствуют все характерные осенние ароматы и вкусы – листва, запеченные яблоки, желтые фрукты.
Собственно, под этот оранж и формировалась вся новая линейка. Мы добавили в нее одесский черный, чтобы отреагировать на еще один востребованный общемировой тренд – интерес к автохтонным сортам винограда. Опять же Odessa Black – это нетипичное для нас красное. Мы привыкли выпускать довольно деликатные вина, а здесь оно довольно насыщенное: табак, специи, крымская черная смородина и кожа – наш ответ примитиво и негроамаро.
Что касается Pinot Gris, то оно представлено в довольно классическом исполнении – яркая фруктовая ароматика с нотами желтого яблока и белого персика. С другими винами серии его объединяет в первую очередь ограниченный объем: у нас высажено всего 0,6 га пино гри, поэтому мы не можем производить больше 4500 бутылок в год.
LW: – Как появилось название серии? Первым делом на ум снова приходят музыкальные ассоциации, в том числе и с культовой серией рок-концертов 90-х MTV Unplugged.
Игорь Самсонов: – Да, действительно термин Unplugged используют для акустических концертов и альбомов. У меня мысли крутились вокруг крафтового вина и минимализма, и как-то само пришло в голову. Я сомневался будет ли понятно английское слово и решил проконсультироваться с Владой Лесниченко (сомелье, эксперт по винному маркетингу, соосновательница конкурса винных карт Russian Wine Awards и создательница конкурса Wine Wrestling – прим. L-Wine). Спрашиваю у нее «Что думаешь про Unplugged?», а она сразу: «Круто! Можно мне так проект назвать?». «Подожди, давай сначала линейку выпустим» (смеется).
LW: – Вас не просто так называют главным рок-н-рольщиком российского виноделия, но можно догадаться, что это связано не только с вашими музыкальными интересами…
Игорь Самсонов: – Я, конечно, увлекался музыкой в школе и играл на гитаре, но могу предположить, что в этом контексте, говоря «рок-н-ролл», люди имеют в виду нетривиальные решения и творческий подход к виноделию. Компания «Сатера» и наши вина были созданы как раз на основе таких нестандартных решений. Как и с линейкой Unplugged мы все время смотрим на рынок, на тренды и пытаемся предлагать собственное видение. Линейку Kacha Valley мы придумали за один день, когда мимо проезжала группа очень обеспеченных людей, они увидели Esse и спросили «А за такие деньги можно пить вино»? Мы подумали «Ок, есть запрос, давайте делать премиальную серию». За любым нашим вином стоит какая-то история, мы каждый раз думаем, как это можно повернуть по-другому, сделать интереснее.
LW: – Возвращаясь к трендам. Какие еще тенденции помимо спроса на оранжевые вина и автохтоны вы для себя выделяете сегодня?
Игорь Самсонов: – Я вижу, что есть интерес к натуральным винам. Но это довольно специфичная история, рассчитанная на узкую аудиторию, и мне сложно предсказать как долго этот тренд продержится.
Сохраняется явный тренд на розовые вина. Этим летом Esse Rose Satera по акции в Крыму можно было найти по 335 руб. и люди скупали его ящиками. Поэтому мы решили сделать розе и в премиальной линейке Kacha Valley.
Получается, что основных тренда четыре: автохтонные, натуральные, розовые и оранжевые вина. Но стоит уточнить, что все это нишевые истории. 70% продаж приходится на традиционные сортовые вина вроде каберне совиньона и шардоне. Даже если сравнивать спрос на каберне совиньон/мерло пропорция будет 70/30. Именно каберне совиньон остается лидером продаж в линейке Esse. Когда предлагаешь человеку попробовать сира, он переспрашивает «Что-что?». Конечно, и на сира найдется своя публика, но засаживать все этим сортом бессмысленно. Никогда оранж или натуральное вино не составят 70%. Нужно понимать, что рассуждая о трендах, мы имеем в виду довольно узкую аудиторию. Достаточно зайти в ресторан в аэропорту Симферополя и увидеть теплое вино из балка в граненном стакане, чтобы расстаться с любыми мифами на этот счет.
LW: – Почему вы маркируете свои вина как столовые и отказались от классификации ЗГУ (вина защищенного географического указания) и ЗНМП (защищенного наименования места происхождения), а вместе с ними и от льгот в виде пониженного акциза?
Игорь Самсонов: – Сама по себе идея классификации российских вин хороша, но мне не нравится ее реализация. Я считаю, что ЗНМП должны создаваться в тандеме с виноделами. Условно, чтобы сделать ЗНМП «Кача» государство должно обратиться к производителям региона, которые скажут допустим: мы должны делать каберне фран, урожайность четыре тонны, тогда мы получим некую типологию вина, по которой можно определить что это за регион. Это в моем понимании. А в понимании государства достаточно дать льготу. Это привело к тому, что у нас появилась куча вин ЗГУ за 200 руб. от предприятий, которые выпускали по 20-30 миллионов бутылок с балком в год.
Я не хочу писать ЗГУ потому что это ничего не стоит. И я буду писать «столовое вино» до тех пор, пока это не изменится. Регион, сорт и год урожая Kacha Valley Sangiovese 2014 и координаты виноградника на этикетке – это и есть мое ЗГУ.
LW: – Получается, единственным знаком качества, которому можно полностью доверять являются имя и репутация винодела?
Игорь Самсонов: – Да, и это касается не только России. Вспомнить хотя бы историю знаменитого итальянского винодела Джампаоло Мотта и его хозяйства La Massa («Ла Масса». Когда Мотта вышел из консорциума Chianti Classico («Кьянти Классико»), он выпустил вино, на этикетке которого был изображен перевернутый петух. Черный петух – это узнаваемый символ Chianti Classico. Конечно, ему тут же все начали говорить «Да что ты такое делаешь?». В конце концов Джампаоло надоело это слушать и он вообще убрал с этикетки этого петуха. Имя Джампаоло Мотта и название La Massa говорят о вине гораздо больше, чем любая маркировка, которую вы нанесете на этикетку.
LW: – В 2017 году вы заложили новые виноградники общей площадью 42 га, инвестировав в него 26 миллионов рублей. Как выбирали сорта?
Игорь Самсонов: – Наши первые виноградники занимали 46 га, где мы выращивали 17 сортов, красные/белые в пропорции 60/40. Сейчас мы посадили еще 42 га, но уже всего пять сортов и соотношение красных к белым составляет 75/25.
Из белых посадили еще 5 га пино гри, потому что мы верим в этот сорт. Он у нас получается довольно интересным, но из-за маленьких площадей мы не могли это вино масштабировать. Вы, наверное, удивитесь, но мы посадили и ркацители. В Крыму его всегда было много, поэтому он считается чем-то вроде сорняка и сейчас погибает. Мои коллеги тоже не сразу согласились на этот сорт и мне пришлось схитрить: я устроил слепую дегустацию 11 белых вин. Попробовав все, энолог «Сатеры» Олег Репин и директор по продажам Андрей Резник единодушно указали на чемпиона и им, конечно, оказался ркацители. Тут-то они меня и поняли. Этот сорт интересен не только в оранжевых винах, но и, например, в игристых.
В красных винах доминантой стал каберне фран, мы сделали это выбор с учетом особенностей нашего цикла винификации. Кроме того, посадили привычный для нас каберне совиньон, а также саперави, который рассматриваем как условный вариант автохтона для нашего региона. Например, иностранцы, пьющие русское вино, воспринимают его именно так. При этом мы хотим делать саперави на уровне качества Kacha Valley, но доступное по цене, как Esse.
